Мессир Бернард Парастис.
- Просто совпадение. В любом улье найдётся кто-нибудь похожий на тебя. – пояснил Ник, когда “Генрик” впервые увидел пикт.
- Угу, – просто кивнул юноша, уже зная, что расспрашивать о деталях бесполезно. – а это что значит?
На обратной стороне пикта были указаны основные приметы Генрика Зигфельда, но прочитать их он не мог.
- Читать и писать тебя Бернард научит. Скоро ты с ним познакомишься. И обращайся к нему – мессир Бернард. Ему это нравится. А пока… – здоровяк, улыбаясь, легко ткнул парня кулаком в грудь. – …продолжай тренировки.
Когда “Генрик” выключил воду и стал вытираться, он услышал в каюте шаги и какое-то шуршание. Выглянув из-за переборки, он увидел стоящего у стола человека в чёрной мантии, раскладывающего бумаги и письменные принадлежности.
- Одевайтесь, юноша. Начнём занятия. – неожиданно басовитым и чистым, как у хорошего проповедника, голосом произнёс старик, оборачиваясь на секунду. Под высоким лбом, переходящим в лысину, окаймлённую редкими седыми волосами, улыбалось доброжелательное лицо с хитрыми глазами. Ухоженная седая борода, длиной в ладонь, довершала обманчивый образ доброго дедушки. Одевшись, “Генрик” подошёл к старику, дождался, пока тот повернётся и наклонил голову, как учил Ник, “с уважительным достоинством”.
- Мессир Бернард. – сказал парень, стараясь не выдать волнения. – Меня зовут – И…
- Генрик. – поднимая пухлую ладонь, оборвал старик. – Генрик Зигфельд. Это теперь твоё имя. Садись за стол и начнём.
Бернард был доволен успехами своего нового ученика. Спустя шесть занятий тот уже мог свободно читать простой текст и вполне сносно писать. Видя, какой тягой к новому обладает паренёк, он сперва искренне радовался, но однажды, когда Генрик не просто переписал по памяти прочитанный текст, а ещё и дописал ниже свою интерпретацию событий – задумался. На следующий день Бернард принёс небольшую книгу в простом коричневом переплёте.
- Прочитай. Затем расскажешь, что понял. – сказал он, протягивая книгу.
Оставив ученика, старик сел за соседний стол и начал изучать какой-то свиток, иногда делая на нём пометки. Обычной лекции о происхождении, разносторонности и гибкости языков не состоялось. Удивлённый немногословностью учителя, Генрик открыл книгу. Текст оказался мелким, но хорошо различимым на тонком голубоватом пергаменте, листы которого были грубо сшиты и вклеены в обложку. Название, указанное на первой странице, гласило: “Наставления по определению ересей”. Строка, следующая за названием, была зачеркнута так, что её невозможно было прочесть. Он посмотрел на Бернарда, но учитель не отрывался от свитка. Тогда Генрик начал читать.
Составляя эти наставления, уповаю лишь на то, что ты будешь использовать мой труд на дело всеблагое и угодное, и станешь нести его далее. Как талантливый архитектор выстраивает стены жилища, так и тебе должно выстраивать стены вокруг разума, дабы не мог никто коснуться твоей судьбы. Повелитель человечества, Бог наш Император указывает один лишь путь. Пройти же иными путями должно человеку, неспособному понять это учение. Много горя принесёт знание, будучи использованным врагами Его, ибо слаб и немощен разум того, кто не готов познать новое. Обретение же знания, даст тебе не только возможность избежать участи страшнее, чем смерть, но и победу над врагами Его.
“О чём это вообще?” – задумался Генрик, попытавшись сходу понять вступление.
При повторном прочтении как будто стали растворяться в пергаменте сначала буквы, затем целые слова. После третьего прочтения Генрик начал понимать смысл. Нужный порядок слов и предложений словно подсвечивался. Сложенные фразы закручивались и вытягивались, устремляясь к нему, вливались в разум, вызывая неуёмное желание познания. Преодолевая головокружение и тошноту он продолжал перечитывать, замечая теперь только “правильные” слова. Не моргая и не обращая внимания на резь в глазах Генрик получал “наставления”.
Составляя эти наставления, уповаю лишь на то, что ты будешь использовать мой труд на дело всеблагое и угодное, и станешь нести его далее. Как талантливый архитектор выстраивает стены жилища, так и тебе должно выстраивать стены вокруг разума, дабы не мог никто коснуться твоей судьбы. Повелитель человечества, Бог наш Император указывает один лишь путь. Пройти же иными путями должно человеку, неспособному понять это учение. Много горя принесёт знание, будучи использованным врагами Его, ибо слаб и немощен разум того, кто не готов познать новое. Обретение же знания, даст тебе не только возможность избежать участи страшнее, чем смерть, но и победу над врагами Его.
Книга захлопнулась. Вздувшаяся бледно-коричневая лапа с жёлтыми когтями легла на обложку не позволяя продолжить чтение. Вскинув голову, Генрик увидел размытое пятно тьмы, из которого вытянулась конечность, мешающая постигать знания. Парень схватил книгу двумя руками и попытался вырвать её из хватки чудища, но тут же правую половину лица охватила жгучая боль. Тварь ударила его. Отпуская книгу, Генрик подскочил и приготовился сражаться, но в глазах потемнело, ноги подкосились, и он рухнул обратно на стул.
Проморгавшись, он наконец пришёл в себя и увидел перед собой Бернарда, который в одной руке держал книгу, а другой протягивал металлическую фляжку.
- Выпей. Полегчает. – настойчиво пробасил учитель.
Генрик сделал глоток и чуть не выплюнул неожиданно жгучую жидкость, но под строгим взглядом наставника заставил себя проглотить огненный ком, образовавшийся в горле.
- Ещё. – отвергая жестом протянутый обратно сосуд, сказал Бернард. – Пей.
Отчего-то чувствуя необходимость выпить, юноша пересилил себя и запрокинул фляжку. Но на этот раз жжения не было, простая вода стекала по пищеводу.
- Вода? – смутившись своей первой реакции, спросил он.
- Освящённая. – уточнил, принимая фляжку, старик.
- Что это было? – спросил Генрик, указывая на книгу, когда окончательно пришёл в себя и смог встать.
- Чтобы уметь определять ложь, нужно понимать, где и как она скрыта. Даром такое не даётся, как ты, наверное, заметил. Прошло даже лучше, чем мы ожидали. Сильная воля и вера помогут и впредь не поддаться искушению. Силы воли у тебя достаточно, а теперь пойдём в часовню.
- Я же чуть не бросился на Вас, мессир Бернард. Где уж тут воля. – смутился Генрик.
- Тебя не охватило безумие, а просто нарушилось восприятие реальности. Очнулся бы и сам, просто я перестраховался. – отмахнулся старик.