2. Адель. Рыжий рыцарь.
Большой, рыжий и очень шумный. Люциус Фуриус Максимиан заполняет всё помещение, насколько бы обширным оно ни было. Сейчас он заполняет малую приёмную в каюте леди, равно как заполняет её тонкий аромат подаренной орхидеи. Очень проникновенно вещает о том, как его беспокоит появившееся напряжение между свитами.
“Проявившееся”, — мысленно поправляет Хейлина.
Впрочем, жизнерадостный милитант пришёл исправлять ситуацию. Как мог и как умел.
— Мне кажется, или ваши брови шевелятся? — с иронией спросила Адель, выбив из колеи Люциуса. — Я хочу сказать, что если в ваших упоминаниях горячей дружбы и тесного взаимодействия есть подтекст, вы можете говорить прямо.
— Никакого лишнего подтекста, я именно о дружбе и говорю, — кажется, даже немного возмутился Максимиан. Впрочем, он всегда громкий, сложно определить.
Леди его успокоила, пояснив, что инцидент был исчерпан. И даже осадочек, который остался, в общем-то Чан Бей Фон загладил. Обиду, по крайней мере. Тем более, после откровения, случившегося в полёте. Очень сложно не изменить отношение к обстоятельствам, когда перед тобой выворачивают все твои грехи, даже самые мелкие. Что-то, конечно, останется, на уровне личного и личностей. Шероховатости. Послевкусия. Выбор того, к кому обратишься.
Но не на глобальном уровне. Не то, что побуждает к действию.
Ещё некоторое время разговора спустя, всё так же внезапно и экспрессивно рыжий рыцарь без страха и упрёка предложил повергать врагов прекрасной леди и свершать во имя неё подвиги. И категорически за подвиг отказался воспринимать изничтожение демонов на борту, поскольку это само собой разумеется.
От растерянности Хейлина даже не смогла припомнить достойных врагов, кроме Суннамонов разве что, но вот ткнуть пальцем, куда идти в атаку, было сложно.
— А можно я вам спою? — внезапно, как весенний гром, предложил Люций.
— Не могу вам запретить, — ответила Адель, улыбаясь.
Вся ситуация всё ещё казалась странной и забавной. Какой-то… наивной, что ли?
А пел Максимиан хорошо. Сильный голос, определённо когда-то поставленный, и удовольствие, которое получал сам исполнитель. Определённо, последнего компонента, вложенной души, зачастую не хватало наёмным исполнителям.
На самом деле, проговорили они довольно долго. Байки, старые истории, просто обсуждение, пусть Хейлина и немного знала о военном искусстве. Но образования всё-таки доставало, чтобы припоминать и примеры из истории сектора и Империума в целом.
А потом он раскланялся, так и не перейдя ту грань, за которой мог бы стать назойливым или его общение действительно могло бы предположить несколько большие намерения, чем озвученные.
А в комнатах остался тонкий аромат кайанской орхидеи.